Дьявол может плакать [= Син и Катра ] - Шеррилин Кеньон

— Что произошло? — спросила она.

— Он охотился в детском саду.

Кэт пришла в ужас от его слов. Неудивительно, что Син был взбешен.

— Надеюсь, что ты успел вовремя?

— Да, но если бы я всего на секунду опоздал… — Он покачал головой. — Он был очень близко, но я его не сразу почувствовал. Все мое внимание было сосредоточено на тебе. Так нельзя. Я не могу позволить себе отвлечься даже на секунду. Великие боги, ты представляешь, что он мог сделать с ребенком?

Кэт похолодела от страха.

— Что ты имеешь в виду?

Взгляд его золотистых глаз был ледяным.

— Ты должна вернуться на Олимп и оставаться там, пока все не закончится.

Осознав, что именно он просит, Кэт пришла в ярость. Да как он смеет ей предлагать подобное?

— Скорее ад замерзнет, чем я вернусь на Олимп!

Но в его решительном пристальном взгляде не было никакого намека на компромисс.

— Разве ты не понимаешь? — процедил он сквозь зубы. — Это не игра. Мы имеем дело с жизнями людей… и даже детей. Это важнее наших амбиций.

Она и сама прекрасно это понимала. Но она не могла допустить, чтобы Син воевал с галлу в одиночку, так как для него это было равносильно самоубийству.

— Ты не сможешь победить их один.

— Ерунда. Я воюю один с незапамятных времен. Я боролся с галлу в одиночку и делал это чертовски успешно. Поверь, я справлюсь.

Нет, она не верила ему. Ни на секунду.

— Син… Ты не должен прогонять меня только потому, что едва не произошло несчастье. Ты добрался сюда вовремя. Тебе просто нужно поверить в себя.

— А если я бы не успел? Что бы я тогда сказал родителям ребенка, а? Извините, но я не успел спасти вашу дочь, так как был слишком занят с любовницей?

Кэт задела его грубость, но в глубине души она была уверена, что причиной такого поведения Сина была не только угроза жизни ребенку.

— Что на самом деле беспокоит тебя? — спросила Кэт.

Его лицо окаменело.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Понимаешь. Ты наверняка понял, что я имею в виду. Что-то намного более серьезное беспокоит тебя. И я хочу знать, что именно.

Син не хотел чувствовать ту боль, которая нарастала в его душе. Он хотел остаться сердитым. Гнев был гораздо более привычной эмоцией…

Вина, страх, сожаление, мука и одиночество — он с удовольствием избавился бы от подобных переживаний. Они только ослабляют человека.

Глядя на Кэт, Син чувствовал, как все эти эмоции снова зарождаются в его сердце. И он не знал, удастся ли ему преодолеть их, если Кэт будет рядом.

— Они добрались до моего брата в то время, когда я был с тобой, Катра. И все потому, что я больше волновался о тебе, чем о нем. Теперь же один из них почти успел добраться до ребенка. Я не могу так жить. Просто не могу. Мне нужна свобода от всяких посторонних мыслей. Я не могу позволить себе никаких слабостей.

— Слабость? — Позвучавшая горечь в её голосе остро резанула по сердцу Сина. — Да я могу надрать тебе задницу в любой день недели и шесть раз в воскресенье.

Сердце умоляло притянуть Кэт к себе, но рациональный разум подсказывал, что нельзя этого делать. Присутствие Кэт несло в себе опасность, ведь он мог её потерять. Когда-то Син уже пережил смерть дочери, которую держал на руках все то время, пока утекала ее жизнь. Он не мог себе позволить снова пройти через это. Смерть Кэт попросту уничтожила бы его.

— Ты получила укус в бою, после которого на мне не было ни одной царапины. Помнишь? Ты едва не стала одной из них.

— Хорошо, — признала Кэт, примирительно подняв руки, — я согласна, что допустила ошибку. Просто я забыла об укусе в последующем хаосе из-за возвращения Закара. Это мое упущение. Я это признаю. Можешь, предъявить мне иск.

— В твоих устах это звучит слишком просто, но на самом деле это не так. Я не могу позволить себе ошибиться, но забота о твоей безопасности отвлекает меня. В результате мы можем оба погибнуть.

Кэт с пониманием взглянула на него.

— Я не Иштар, Син. Со мной такого не случится.

Ему очень хотелось, чтобы её слова были правдой, но это было далеко от истины.

— С тобой это уже один раз произошло.

— Давай будем считать это ошибкой на тренировке. Я сделала выводы из этой ситуации. Такое больше не повторится.

Здесь она была права. Сину очень хотелось протянуть руку и дотронуться до неё. Но делать этого было нельзя. Если он позволит себе этот жест, то вряд ли сможет столь решительно настаивать на своём.

— Теперь ты понимаешь мою точку зрения. Мне не нужны еще одни похороны, тем более, когда речь идет о тебе, и я больше не хочу никого подвергать опасности. Все кончено, Катра. Я хочу, чтобы ты ушла и забрала своих демонов.

Кэт криво усмехнулась, глядя на этого упрямого человека. Неужели он не в состоянии понять истинную причину её стремления остаться?

— Уйти и оставить тебя на растерзание галлу? Идиотский план. Если ты не хочешь меня, что ж, пусть так и будет. Я — взрослая девушка и могу смириться с этим. Но оставь хотя бы Сими и Ксирену. Галлу не смогут отнять их у тебя. Они прикроют тебе спину и защитят тебя… Прошу тебя.

— Хорошо. Если это сделает тебя счастливой, то они могут остаться. А теперь уходи.

Взбешенная Кэт сжала руки в кулаки. Судя по его поведению и серьёзному тону, он не собирался уступать.

Может быть, если бы у них было еще хоть немного времени, то он догадался бы обо всем. Но, зная его, Кэт была уверена, что он не будет ломать голову, а займется галлу.

— Ну и на здоровье. Продолжай строить из себя крутого парня, если уж так хочется. Я не стану тебе мешать.

Син смотрел на неё до тех пор, пока она не исчезла. Ему очень хотелось крикнуть Кэт, чтобы она осталась. Но нельзя.

Нельзя.

Кэт отвлекала его. А самое главное — она делала его уязвимым, чего Син не мог себе позволить. Он и так уже пережил всех, кто хоть что-то значил для него.

Он не мог потерять еще и Кэт. Пусть уж лучше ему будет больно, но зато она будет жива и здорова.

Как-нибудь она справится с этим, и он тоже.

Кэт смертельно побледнела, когда увидела, что дверь в тронный зал её матери открыта.

— Матисера? — позвала она в надежде увидеть маму. Хотя это было странно. Её мать вовсе не была самой сердобольной из женщин. Однако Кэт всегда чувствовала себя спокойнее в присутствии матери, и сейчас ей это было просто необходимо.

Но Артемиды нигде не было видно.

В этот момент из спальни вышел Ашерон.